Все лучшее - детям?

Дню защиты детей посвящается

Около года назад случилась у нас крайне неприятная история.
Были мы в отпуске в г. Твери. По местным новостям власти гордо демонстрировали новые детские площадки. Хвастались, вот-де мы какие молодцы, что для детишек сделали: и красиво, и удобно, и безопасно!
Вот мы и купились на такую рекламу, поехали с ребенком на одну из таких площадок с горками и качелями в день города. Для тех, кто знает Тверь, скажу, что находилась она на набережной Афанасия Никитина, в районе детского пляжа.

Там-то все и произошло. Падение, крайне неудачное приземление и перелом двух костей руки ребенка со смещением. Вызвать скорую по телефону не получалось – соединение с аварийным номером 112 не проходило.
Попытавшись, насколько это было возможным, зафиксировать сломанную руку, я вынесла сына на проезжую часть, думая остановить какую-нибудь машину. Ага, сейчас! Движение по центру перекрыто, в том числе и там. Проходившая мимо молодая пара все же смогла вызвать скорую, а диспетчер не знала, как им к нам проехать: мосты-то перекрыты!

Невдалеке стоял постовой милиционер, и я пошла с сыном на руках искать помощи к нему. Попросила связаться с ГАИ, чтобы пропустили к нам машину неотложки. Это оказалось не так-то просто, рации у этих служб настроены только на свою волну, но в конце концов до них все же докричались, и минут через 15 наконец показалась «Газель» с красным крестом.

Не буду описывать, как мы добирались до больницы. Расстояние-то плевое, ну что там ехать-то: до моста, через Волгу, да совсем немного по другой набережной мимо Суворовского училища – а за его корпусами сразу областная детская больница. Описывать дольше, чем ехать.
Но вы представьте себе центр города, плотно забитый народом. По всем центральным улицам, по обоим мостам движется людской поток. Удивительно, что многим даже не приходило в голову посторониться при виде машины скорой помощи со включенной мигалкой!

Но даже бесконечно длинная дорога была ничем по сравнению с тем, что меня ждало в больнице!
Зданию, наверно, лет 200. А может и 300, кто его знает. Вид у него такой, будто все эти годы его ни разу никто не ремонтировал. Разбитые ступени на крыльце, осыпавшаяся штукатурка, выбоины на стенах и разодранный линолеум на полу.
Весь коридор травмотологии был плотно заставлен кроватками, на которых лежали забинтованные, загипсованные дети. Ощущение было, как будто я попала в зону боевых действий. Там запросто можно было снимать фильмы о войне, сцены с военным госпиталем после бомбежки.

Потолки в палатах высотой, наверно, метра 4, зато ширина их такая, что с трудом встает кровать. Напоминает тюремную камеру-одиночку, но только больных сюда положено четверо. Да еще две мамы, которым даже присесть негде. Итого 6 человек, дышать нечем. Надо было мне попросить, чтоб нас в коридоре положили, там хоть воздуха побольше.

Горячей воды в больнице нет – отключили. Скорее всего, до конца лета. Возникает вопрос, а как врачи-то руки моют... Осторожно интересуюсь у постовой медсестры, есть ли у них водонагреватели хотя бы для персонала. Выясняется, что один есть – и то слава Богу!
О своем впечатлении от туалетов в отделении сказать даже не берусь. Это не просто ужас, а ужас-ужас-ужас!!! Сантехника времен царя Гороха, вся разбитая, на трубах сталлактиты ржавчины, состояние стен и потолка не поддается описанию. Когда-то они, наверно, были белыми, 200-300 лет назад.

Впрочем, в палате стены недалеко от этого ушли: осыпавшиеся, все в трещинах. Того гляди, рухнет что-нибудь прямо на кровать. Снова подойдя к медсестре, интересуюсь, а нет ли тут платных палат. Та понимающе вздыхает: есть-то они есть, да только на них очередь! Таких умных, как я, много, а нормальных палат очень мало...

К утру у меня болело все абсолютно, начиная с головы и кончая пальцами ног. Спать, пристроившись на краешке маленькой детской кроватки не так-то просто. Если мне придется здесь остаться еще хоть на день, меня придется саму лечить! Едва дождавшись результатов контрольного снимка и узнав, что сломанные косточки ребенка стоят теперь под гипсом правильно, я стала уламывать доктора отпустить нас домой, поклявшись соблюдать постельный режим и привозить сына на осмотры. Тот поддался на уговоры: конечно, дома условия гораздо лучше.

Каждый раз, когда мы приезжали в отделение, на нас с грустью смотрели женщины, приехавшие туда с детьми из других городов Тверской области. У них не было никакой возможности хоть немного отдохнуть: общежития для родителей не предусмотрено, и мамы не могут даже по очереди нормально поспать.
Через 10 дней нам разрешили уехать. Я искренне надеюсь больше туда не попадать. В Твери замечательные детские травмотологи, но условия, в которых они вынуждены работать, просто жуткие. Мы часто бываем недовольны нашей больницей, но мы просто не знаем, что творится в других местах.

В России есть деньги на проведение Олимпиады. Но на лечение больных детей их нет!
Зато у нас очень любят говорить о повышении рождаемости. Только кому она нужна?