Эти женщины - святые

Я помню уже нашу комнату на третьем этаже большого трехэтажного бревенчатого дома довольно оригинальной архитектуры, с остроугольной крышей, увенчанной двумя башнями и крытой красной черепицей. Дом этот и сейчас украшает Мурмаши и служит гостиницей для приезжающих в Колэнерго. Он и тогда был гостиницей, но в нем подолгу жили семьи, подобные семье моего отца, или одинокие работники молодой энергосистемы Колэнерго, или же работники поселка - учителя, врачи. Скорее всего, что в этот дом мы вернулись уже в 1944 году после войны.
Я родился в поселке Мурмаши 21 февраля 1941 года, а в июне моя мама со мной и Эриком приехала к своей маме, нашей бабуле, в Чернигов, где в это время уже были ее сестры Лида, Аня, беременная моим будущим двоюродным братом Юрой, и Мила. Юра родился тогда же в июне и, когда у тети Ани после родов не оказалось молока, кормился от одной со мною груди моей мамы - мой молочный брат.
Приехать в Чернигов маму угораздило 22 июня в четыре часа утра. Встретила нас Лида, привезла домой на фаэтоне. Разобрались, разложились, сели завтракать. А в 11 часов вся семья уже столпилась возле черного репродуктора, из которого раздавалась речь Молотова - началась война, оторвавшая нас от отца на долгих и страшных три военных года. Мама упала в обморок.
Потом сестры попытались было рвануться на вокзал и выехать на север, но не тут-то было. Эшелоны шли только в сторону границы, уехать же в противоположную сторону без денег и достаточного количества еды было не только невозможно, но и слишком рискованно. Мама рассказывала, как возвращались потом те немногие, кто сумел вырваться из Чернигова, потеряв в дороге своих родных - стариков, детей. Да и офицеры комендатуры, работавшие на станции, уверяли их, что война кончится через неделю - две, что немцы будут отброшены назад: “Посмотрите сами, какие силы туда брошены!”
А уже с сентября началась жизнь в оккупированном немцами Чернигове.
Естественно, я не помню нашей жизни в оккупации. От мамы знаю, что бабуля никуда не бегала прятаться от бомбежек и налетов, а оставалась со всеми детьми дома. И, надо сказать, что было разбомблено вокруг все, кроме ее дома. Не было у нее конфликтов и с немцами. Нам же, детям, она позднее говорила, что натерпелись они больше от наших партизан.
Но ведь надо было жить, что-то есть, а значит, и зарабатывать деньги. Шли дни, недели, месяцы, а в конечном итоге более трех лет оккупации. Мама устроилась на работу сначала в местную газету. Оттуда ее уволили, по словам отца, за непочтение к начальству. В чем оно выражалось, отец не уточнял.
Тетя Лида знала немецкий язык и была вынуждена работать в бургомистрате Чернигова. В какой-то момент бургомистр сказал Лиде, что к ним поступил донос на моего отца - он, мол, является крупным партийным работником на севере. Это уже было крайне серьезно. За этим непреодолимо должна была последовать гибель всей семьи.
За уничтожение этого доноса бургомистр потребовал сожительства Лиды с ним. Что и свершилось. Бургомистр ли сдержал свое слово, ведь вполне возможно, что он любил Лиду, или были другие причины, но только бургомистрат вскоре сгорел со всеми документами. А наша мама с нами вместе на всякий случай сбежала в какую-то Черниговскую деревню, где каким-то чудом сохранился нетронутый немцами сумасшедший дом со своими больными, и работала в нем до прихода Красной Армии кухаркой. Там она простудилась, заболела плевритом, перешедшим в туберкулез легких.
Мы все выжили. И жизнью своей обязаны в первую очередь тете Лиде и конечно маме и бабуле.
Когда я впоследствии рассказывал о нашей судьбе в оккупации людям поколения моих родителей, а делал я это достаточно часто, т. к. всегда гордился нашей семьей, одна из очередных слушательниц, а именно мама Сашки Шинкарика, однокашника моего брата по Ивановскому энергетическому институту, отреагировала неожиданно и совершенно просто: “Эти женщины - святые!” - сказала она.
Да, наша бабуля, наши родители, перенесшие столько несправедливых обид и горя, что кажется не под силу человеку, они все святые. Не с ханжей и малодушных писали иконы наших русских святых и мучеников!